Новая весна - Страница 29

Окуная перо в чернильницу, Морейн вдруг заметила проходящую мимо женщину с ребенком, тот сосал ее грудь. Полускрытый плащом женщины, младенец выглядел не крупнее Седрина, однако мать подчеркнуто избегала очереди.

– Почему эта женщина не в очереди? Разве ее ребенок слишком большой?

Улыбка леди а’Конлин потухла, брови приподнялись. В ее голосе послышался лед:

– Мне не пристало следить за каждым ублюдком, родившимся в лагере. – Властным жестом она указала на лежавший на столе лист бумаги. Кольцо на ее указательном пальце украшал огневик, крупный, но с отчетливо видимой трещиной. – Запишите мое имя. Я хочу поскорее вернуться в свой шатер в тепло.

– Я запишу ваше имя, равно как и все прочие сведения, которые нам требуются, как только вы расскажете мне об этой женщине, – произнесла Морейн, пытаясь воспроизвести тот командный тон, которым говорила Суан.

Попытка удалась ей не очень хорошо. Брови Мери сошлись к переносице, она воинственно поджала губы. Выглядела мурандийка так, словно готова была взорваться – может, даже наброситься на нее с кулаками. Но не успела Мери сделать ни то ни другое, как торопливо заговорила круглолицая служанка, неуклюже приседая в реверансе через каждые пять слов:

– Девчонка у Карим того же возраста, что и лорд Седрин, день в день, – прошу прощения, что заговорила, миледи, прошу прощения, Айз Седай. Но парень, за которого Карим собиралась замуж... Так он сбежал, потому что решил стать Стражем. А тот, за кого она вышла, не нравится ей и вполовину так, как тот, первый, – она тряхнула головой. – О, она не примет от Белой Башни ничего, наша Карим!

– Несмотря на это, она все же получит награду, – твердо сказала Морейн. В конце концов, Тамра приказала им записать все имена. Интересно, достиг ли возлюбленный Карим своей цели? Немногие мужчины обладали необходимым для этого мастерством. Страж должен не просто уметь владеть оружием, он должен сам быть оружием, и это лишь самое первое требование. – Как ее зовут полностью? И ее ребенка?

– Карим Моули, Айз Седай, а ее девчонку – Эллия. – Чудо из чудес: леди а’Конлин казалась довольной тем, что на вопросы отвечает ее служанка. Даже хмурая мина исчезла с ее лица; она лишь настороженно поглядывала на Морейн. Возможно, требовалось одно – твердый тон. И еще чтобы подумали, будто Морейн – одна из Айз Седай.

– Откуда она родом? – спросила Морейн, записывая.

– ...И где в точности родилась ваша девочка? – донесся до нее голос Суан. Суан стянула с рук перчатки, подаренные ей Морейн на именины, чтобы не запачкать их чернилами. Нетерпеливая женщина в шелковом платье, стоявшая перед ней, могла бы слыть красавицей, если бы не нос. Она была довольно высокой, почти на ладонь выше Суан. – В сенном сарае в миле к западу отсюда? Да, не в таком месте можно было бы ожидать рождения наследника. Возможно, вам не стоило выезжать на верховую прогулку, когда срок был так близок, тем паче что рядом шло сражение. И вот еще что: не знаете ли вы каких-нибудь женщин, рожавших в течение последних шестнадцати дней, но которых сейчас здесь нет? И как их зовут? Не надо лишних разговоров, миледи, просто отвечайте на вопрос. – Та отвечала без возражений. Несомненно, манера Суан вести разговор исключала всякие возражения или промедления. Она не повышала голоса, не говорила грубостей; она просто вела себя авторитетно. Как ей это удается?

Как бы ни надеялась Морейн, что в ходе поисков Возрожденного Дракона их ждут приключения, надежды эти в скором времени поблекли наравне с трепетом от пребывания за пределами городских стен. Задавать раз за разом одни и те же вопросы, записывать ответы, аккуратно откладывать в сторону исписанные листы, чтобы высохли чернила, и начинать новый лист – спустя несколько часов, все это уже казалось Морейн утомительной рутиной. Лишь изредка она прерывалась, чтобы погреть руки над жаровней, стоявшей на ее конце стола. Это было, конечно, непередаваемым наслаждением, поскольку пальцы сводило от холода, но это сложно было назвать приключением. Единственной неожиданностью стало то, что многие женщины оказались вовсе не мурандийками. Солдаты, идущие на войну, как видно, частенько обзаводились женами-иностранками. Кузнецы вскоре вновь принялись за работу, и несколько человек, трудившихся над сломанным фургоном, тоже застучали молотками, прилаживая на ось новое колесо. Еще немного, и от грохота разболится голова. Ничего хорошего Морейн в этом не видела.

Ей приходилось прилагать усилия, чтобы не вымещать недовольство на женщинах, с которыми она говорила, хотя кое-кто из них и пытался дать ей повод. Некоторых из благородных приходилось долго убеждать, что им не стоит подробно описывать свою родословную вплоть до эпохи Артура Ястребиное Крыло и еще дальше, а многие женщины, одетые попроще, отказывались называть имя отца ребенка и говорить, откуда он родом. Они сердито глядели на нее, словно подозревали, что здесь кроется какая-то ловушка, расставленная, чтобы лишить их законного вознаграждения. В таких случаях обычно хватало твердого взгляда. Даже мурандийцам не хотелось заходить слишком далеко, имея дело с женщинами, которых они считали Айз Седай – а это заблуждение распространилось достаточно быстро. Благодаря этому порядка и спокойствия в очереди стало побольше, хотя быстрее она никоим образом не продвигалась.

Взгляд Морейн то и дело скользил по лицам проходивших мимо беременных женщин. Некоторые останавливались, поглядывая на их стол, словно подумывали, не встать ли и им в очередь. Любая из них может оказаться матерью Дракона Возрожденного – если почему-либо решит рожать на склонах Драконовой Горы. Единственные двое младенцев, что родились в этот день, уже после Предсказания Гайтары, оказались девочками, и, подобно всем остальным новорожденным, на свет появились не далее мили от лагеря. Какая-нибудь другая Принятая отыщет мальчика, даже не подозревая, что нашла. А сама Морейн, скорее всего, даже не узнает об этом многие годы. О Свет, это нечестно! Она знала – и это не значило ровным счетом ничего.